- Саша, первый вопрос напрашивается сам собой: как ваши родители реагировали на увлечение сына?
- Естественно, что, как и многие другие, поначалу считали его несерьезным. Я не был "уличным пацаном", рос в благовоспитанной семье, то есть, выражаясь проще, был пристроен. Родные пытались привить мне другие интересы. Когда я учился в младишх классах, дед купил мне баян. Думали, выйдет из меня известный баянист. Что делать, со скрипом я начал осваивать музыкальную науку. Проходил год в музыкальную школу, а затем не выдержал.
- Как жаль, что нет сейчас баяна...
- Зачем? Вы напрасно думаете, что я смогу что-нибудь сыграть (смеется).
- Чем занимаются сейчас ваши родители?
- В советские времена мать лет 20 проработала на молокозаводе, а отец заведовал грузовой машиной. Сейчас же папа на пенсии, мать работает в банке. Я, если честно, дома бываю не часто, больше говорим по телефону. Жаль, конечно, но что поделать? Они имеют возможность следить за моими выступлениями из прессы.
- Банальный вопрос, но все же интересно, кем вы хотели стать в детстве?
- Может быть, попробуете угадать?
- Ну, не знаю... Космонавтом или пожарником?
- Нет, хотел я стать... шахтером. Жил в угольном крае - вот и фантазировал. Все-таки это была почетная профессия! Шахтеры могли обеспечить свою семью, они - настоящие мужчины. Так я и думал лет до 10-ти. А потом, повзрослел и встретил нового друга - футбольный мяч. Во дворе пропадал с утра до вечера. В 1986-м году записался в ДЮСШ.
- А когда впервые столкнулся со спортом?
- Да, я даже не заметил, как это получилось. Конечно, мячик мне в кровать никто не бросал, все само собой вышло... Сейчас у подростков развлечений много, тогда же это был только спорт. Меня до сих пор ничего не может увлечь кроме футбола. Честно говоря, есть здесь и свои отрицательные стороны. Помню, приходили мы с младшим братом к дедушке, так я и гвоздя забить не мог. Что попишешь, в футбол руками не играют!
- А как насчет детских кумиров?
- Тогда как раз состоялся чемпионат мира в Мексике, и герои того "мундиале" - Марадона, Зико будоражили наше воображение. Выходили во двор, поделимся и начинаем разбираться, кто есть кто. Я обычно был "Марадоной". Шел вперед - забивать.
- А за кого сами-то болели в 1986-м году?
- За наших, конечно. Хотя не меньше сборной СССР мне нравился донецкий "Шахтер". Матчей горняков старался не пропускать. Моими локальными кумирами были Виктор Онопко и Сергей Щербаков. Первый, правда, быстро уехал, а вот Щербакова помню прекрасно. Ну, а потом появились новый идол - "Ребруха"! Сергей, правда, меня всего лишь на год старше...
- Как подобный фанатизм отражался на учебе?
- В первых классах я был твердым "хорошистом". Затем, с 5-го по 8-й - стали проскальзывать "тройки". 9-й одолел с горем пополам. А в 10-м уехал в донецкий интернат. Мы там занимались с моим лучшим другом Саней Спиваком и Витей Арефьевым, он сейчас за "Сталь" выступает.
- Как развивалась судьба будущего "сборника" потом?
- Игорь Соколовский, тренировавший команду "Канатчик" из города Харцызск, обновлял коллектив и взял из нашего училища Олимпийского резерва шесть человек. Мы у него отыграли года два, а затем по финансовым причинам команда распалась. Встал логичный вопрос: "Куда идти?". В 1994-м году одесский "Черноморец" возглавил Леонид Буряк, и Соколовский попросил его просмотреть нас. Мы с Сашей Спиваком приехали в Одессу, на базу и остолбенели: Парфенов, Гусейнов, Сак, Жабченко - мы их раньше только по телевизору видели и восхищались их игрой. А тут на тебе - вживую! Ну и начали вкалывать. Летом прошли сборы, а потом на два месяца ушли в СКА. Там тоже были запоминающиеся люди - Колесниченко, Мусолитин, Козакевич... Мы с ними, кстати, до сих пор дружим. Помню, поехали в Китай на фестиваль пива. Турнирчик там выиграли...
- И пивка, наверное, попили?
- Ну, не без этого, конечно. Но в разумных пределах, естественно. Зато впечатлений осталась масса: Желтое Море, местная кухня...

- А потом вновь оказались в "Черноморце"?
- Да, но у меня накануне сборов "полетела" спина. Лечился, затем поехали в Германию и Израиль, а тут и второй круг начался. Стал я потихоньку втягиваться. А тут вдруг поступает предложение от "Шахтера". Из Донецка как раз уехал Сальков и в клуб пришел Соколовский. Что делать? Саня Спивак играл постоянно, но потом у него разладились отношения с Буряком, и он решил уехать. Я поначалу тоже думал вернуться, но в конце первенства тренер стал выпускать меня на поле. В итоге отыграл шесть игр. Помню, сначала Леонид Иосифович выпустил меня на замену в Одессе против винницкой "Нивы", а на следующую игру против "Кремня" я вышел в основе. Мы, кстати, тогда - 1:0 выиграли.
- Но самым запоминающимся был следующий матч - с Николаевым?
- Без сомнения. "Черноморец" выиграл - 3:0, а я отличился дважды.
- Я, кстати, заметил, что дуплетом вы любите стрелять "дуплетами". Как это случилось в первый раз?
- Сначала Андрей Гашкин дал мне продольный пас на ход, я ворвался из глубины и попал в ворота с острого угла. А второй мяч я забил головой. Естественно, что после этого и мне стали больше доверять, да и я сам стал связывать свои дальнейшие планы только с "Черноморцем". В "Шахтере" же опять началась неразбериха, так что я ни о чем не жалею.
- Какую, кстати, из своих команд вы считаете лучшей?
- Назвал бы две: "Черноморец" образца 1995/96 гг. и "Кривбасс" - 1998/99. Это были самые яркие сезоны в моей карьере. Они принесли мне настоящее удовлетворение. Конечно же, были приятные воспоминания и в другие годы. Так в сезоне-96/97 я на протяжении первой трети первенства неожиданно даже для самого себя возглавлял таблицу лучших бомбардиров. Потом, правда, из-за травмы потерял форму. Но жизнь - это зебра. Полоса белая - полоса черная...
- Иногда цвет этих самых полос напрямую зависит от отношений с тренером. А квалифицированных специалистов в вашей жизни было немало…
- Каждый тренер, с которым я работал, что-то дал мне. Ведь карьера футболиста похожа на лестницу: фундамент закладывается еще в ДЮСШ, а затем каждый из наставников как опытный архитектор вносит в "развитие здания" свои коррективы.
- Одним из таких зодчих и был Леонид Буряк?
- Он был первым тренером-профессионалом, с которым мне довелось работать. К тому же имел свои взгляды на футбол. Будучи в свое время игроком "звездного" киевского "Динамо", Леонид Иосифович пытался привить нам мобильную, динамовскую игру. И, в принципе, ему это удалось.
- Помимо тренерской концепции немаловажную роль играет и человеческий контакт между тренером и игроком?
- С этим поначалу все было нормально. Но это было связано и с тем, что обстановка была более радужная, ведь команда добивалась результата. Затем же клуб забуксовал, соотвественно, разладились и отношения. И здесь нельзя искать виновных: не сложилось, и все тут. Но я очень благодарен Буряку за то, что он поверил в меня и дал мне шанс…
- И вы им воспользовались, вплоследствии став капитаном моряков. Как, кстати, это случилось?
- Чисто спонтанно. В первом круге сезона 1997/98 гг. мы поехали в Запорожье, на игру с местным "Металлургом". Ряд опытных игроков по разным причинам остался дома, тогда и встал вопрос, кто же будет верховодить командой пацанов? Владимир Козеренко, который привез нас на этот матча, подошел и сказал: "Давай, выводи команду". Ну, а как приехали домой, объявили выборы капитана. Каждый должен был указать своего кандидата.
- Кого порекомендовали тренерскому штабу вы?
- По-моему, Тимерлана Гусейнова или Витю Мглинца, которые были самыми опытными игроками коллектива. Но остальные меня не послушали.
- И выбрали 22-летнего полузащитника Зотова?
- Именно так.
- Ветераны зуба не наточили?
- Нет (улыбается). Напротив, поддержали.

- Вы упомянули о Владимире Козеренко. Многие футболисты считают, что с этим человеком очень приятно работать.
- Согласен. Владимир Сергеевич - отличный человек. Гибкий, охотно идет на контакт, может войти в твое положение и понять, тонко чувствует настроение команды и умеет подобрать нужные слова. Мы при нем и на поле вели себя более раскрепощенно.
- Тем более, что в том сезоне, когда Владимиру Сергеевичу впервые пришлось стать исполняющим обязанности главного тренера, "Черноморец" посыпался.
- А все дело в том, что поуходило много хороших игроков - Кардаш, Гашкин, Тернавский, Парфенов, Сак, Суслов, Жабченко… Фактически целая команда. А равноценной замены, по сути, не нашлось.
- Вы не без удовольствия вспомнили и о "бронзовом" "Кривбассе". Успехи этого клуба во многом связаны с личностью его тренера - Олега Тарана?
- Конечно. В человеческом аспекте Олег Анатольевич похож на Владимира Козеренко - в случае каких-либо проблем, мог выслушать и пытался помочь. Все-таки Таран и сам не так давно ушел из большого футбола и понимал все проблемы игроков. Если же говорить о его тренерском кредо, то он пытался привить команде комбинационную игру.
- С кем из ваших партнеров было наиболее приятно и легко взаимодействовать?
- В интернате мы прекрасно понимали друг друга с Сашей Спиваком, который играл чистого форварда. В "Черноморце" хорошо взаимодействовали с Юрой Саком, Андреем Гашкиным и Дмитрием Парфеновым. Первые двое, чувствовалось, прошли "спартаковскую школу", а Диме тогда это еще предстояло, но он всегда был "спартаковским" игроком. В "Кривбассе" нравилось плести кружева с Геной Морозом и Серегой Мизиным. По-моему, мы образовали неплохое трио. Иногда к нам присоединялись Александр Грановский и Валентин Платонов.
- А кто из соперников, против которых приходилось играть, запомнился более остальных?
- Мейрье - из "Ланса". Маленький, техничный, резкий игрок. В "Парме", конечно же, Ортега. Очень неприятный "Ослик". Я пока на своих ходулях разворачивался, он уже приближался к нашей штрафной. В "Нанте" аналогичными качествами выделялся Зиани. А почему бы не поставить рядом наших звезд - Андрея Шевченко и Сергея Реброва? Шева берет своей сумасшедшей скоростью, Ребруха - также не подарок, легкий и резкий, без труда уходит от опекуна. Очень тяжело играть против Алексея Бахарева из "Шахтера". Это нестандартный игрок, который умеет думать на поле.

- Вы помните свою первую медаль?
- Такое не забывается. В сезоне 1994/95 гг. "Черноморец" стал вторым, а торжественное награждение проходило в Оперном Театре. Я в том сезоне сыграл всего лишь 6 игр и до пятидесяти процентов не дотягивал. Поэтому вместе с другими молодыми ребятами находился в зале. И вот всем старожилам вручили медали, а Буряк вдруг выходит к микрофону и говорит: "Я попрошу подняться на эту сцену всех футболистов". Мы поднимаемся, а он вдруг снимает медаль и произносит: "Я свою медаль хочу вручить Александру Зотову". Это был поступок! А уже в следующем году медаль заработал сам.
- Вокруг вас часто ходили слухи?
- Было дело. В конце прошлого года "КОМАНДА" запестрела сообщениями о том, что "Кривбасс" собирается продавать своих лидеров. И называли нас не иначе как "отщепенцы". Мне позвонил журналист, я отвечаю: "Первый раз слышу". Потом оказалось, что информацию дал человек, которого я и в глаза не видел - наш пресс-атташе. Конечно, потом дали опровержение, но было неприятно. Пришел к тренерам, спрашиваю: "Это правда?". Мне отвечают: "Для тебя есть вариант в Израиле - "Маккаби" Хайфа". Я, в общем, был не против, но уж слишком все это затянулось…
- А хотите, я поведаю вам о самом громком слухе, который окружал вас на протяжении всех лет, которые вы провели в Одессе?
- Сгораю от нетерпения.
- Так вот, болельщики неоднократно уверяли друг друга, что вы не кто иной, как зять Леонида Буряка.
- Что?!! (СМЕЕТСЯ!!!)
- Я вполне серьезно.
- Первый раз слышу. Интересно, как бы это понравилось дочери Леонида Иосифовича?
- Не спрашивал, но игрок сборной Украины ей мог бы понравиться.
- Ну, о сборной вы загнули. Я же там всего две игры отыграл. С подачи Буряка поехал с командой в Турцию. Откровенно говоря, это меня удивило, но просто ошарашило то, что вышел в стартовом составе. Рядом с Кардашем, Парфеновым, Сусловым, Гусейновым и Жабченко. Но на поле я, к сожалению, потерялся. Неопытный был, бегал туда-сюда, а толку мало. Не хватало сыгранности с партнерами и уверенности в себе. Мы, между прочим, тогда - 2:3 попали.